Личное дело Мергионы или Четыре чертовы дюжины - Страница 67


К оглавлению

67

– Безмозглон – лечебница с жесткой дисциплиной и строгим распорядком. Очень строгим. Изо дня в день одно и то же… Один и тот же охранник каждый вечер впускает Брэда Пейджера в дверь без номера и запирает ее, – фразы падали, как реквизированные у пастора четки. – Восемь лет подряд один и тот же охранник проводит заключенного мимо двери с надписью «Пожарный выход», открывает дверь без номера, Пейджер входит, дверь запирается.

Браунинг поднял указательный палец вверх.

– Это действия, доведенные до безусловного автоматизма. Запомните, это очень важно. А теперь скажите, что случится, если кто-нибудь незаметно – скажем, во время трудотерапии, когда надзиратель, естественно, не следит за каждым взмахом кисти, – закрасит зеленым надпись «Пожарный выход», а на двери без номера, наоборот – синим напишет «Пожарный выход»?! Что у нас получится? Начинаете догадываться?

Пастор удовлетворенно кивнул.

– У нас получится зеленая дверь без номера, на самом деле ведущая к пожарной лестнице, и дверь в камеру, на которой написано «Пожарный выход»! И вот мы видим – вы видите? – я очень хорошо это вижу: уставший за день охранник хлопает по плечу Брэда Пейджера, который закончил красить коридор. И закончил он, естественно, не в начале, а в конце коридора! Да, порядок дверей изменился, но и направление, в котором обычно двигался надзиратель, тоже изменилось! Охранник, как всегда, проходит мимо двери с надписью «Пожарный выход» (не подозревая, что на самом деле это камера), отпирает дверь без номера, Брэд Пейджер входит… нет – выходит! к пожарной лестнице. Охранник запирает за ним дверь. Все! Да, действительно, из Безмозглона сбежать невозможно. Но Брэд сумел сделать так, что его просто выпустили! Браунинг повернулся:

– Но почему утром на дверях оказались прежние надписи, спросите вы? Пейджер уже ушел, стереть их он не мог. Все очень просто, дорогой коллега. Надписи к утру пропали сами!

Следователь бросился к тумбочке Брэда и, порывшись в карандашах и ластиках, извлек два пузырька с синими и зелеными чернилами. Понюхал и… захохотал.

– Исчезающие чернила! Обыкновенные мудловские исчезающие за пять часов чернила! Бинго! Согласитесь, это гениально.

Отец Браунинг вдруг погрустнел.

– Интересно, что такое «бинго»? Каждый раз кричу, а чего кричу…

Пастор потер виски и вдруг оживился.

– Я понял! Мне надо завести помощника, Ватсона там, или Гастингса. А то что я все время сам с собой разговариваю…


3. Почему спецслужбы не узнали, где две Чаши, у Ямумато?

Эфесбаньши с красивым именем Каверна направила свет канделябра прямо в лицо Ямумато и ласково спросила:

– Ну что, будем в молчанку играть?

– Давайте лучше в города! – откликнулся японский бог. – Осака.

– Что Осака?

– Это город. Осака. Теперь вы должны сказать город на «А».

– А-а-а, – протянула Каверна.

– Такого города нет! Я выиграл!

– Начнем сначала, – вздохнула собеседница. – Ваше имя, фамилия, год рождения.

– Николай Коперник, – признался Ямумато. – Придумал и осуществил на практике гелиоцентрическую модель мира, наполненную гелием. В 1645 году случилось непоправимое: какой-то хулиган проколол оболочку, и моя любимая модель со страшным свистом улетучилась.

Божок уронил лысенькую голову на грудь и разрыдался.

– Пишем, – подытожила следователь. – «Зовут Ямумато, год рождения назвать отказался».

Ямумато тут же поднял голову и радостно заулыбался:

– Я ни от чего не отказываюсь. Да, я действительно родился! Хотя нет – я был всегда!


Мгновение и вечность – близнецы-братья,
Снежинка тает на моей ладони,
Свеча судьбы мигает на ветру.

Бог вранья на мгновение застыл, после чего потребовал:

– Скорее занесите это в протокол! Скорее! Я его тут же подпишу! Это строки, под которыми не стыдно подписаться!

– Сначала, – ответила эфесбаньши, подперев рукой голову, – я хочу узнать все о местонахождении Двух Чаш.

– Тяга к знаниям, – закивал Ямумато, – есть путь к совершенству. И образ выбран красивый: Две Чаши… А почему, собственно, Две? Четыре чаши было бы красивее, потому что аллитерация. Слышите? «Ч-ч-ш»! Или имеются в виду коленные чашечки? У вас очень симпатичные ножки.

Каверна невольно покосилась на свои ноги в бронесапогах, но тут же спохватилась и прорычала:

– Где Две Чаши? Отвечать! Быстро!

– Город Житомир, улица Чкалова, дом 4, квартира 12, в сливном бачке, – отрапортовал японец. – Или Бостон, 12-я стрит, копать под третьей зеленой скамейкой. Или там, или там. Больше негде. В крайнем случае, можно спросить у смотрителя маяка…

– Хватит валять дурака! – рассвирепела следователь. – Какая скамейка? Какой Житомир? Две Чаши всегда прячут в безлюдных местах!

– А на сей раз спрятали в людном! – заулыбался Ямумато. – Чтобы никто не догадался. А знаете, кто им присоветовал? Я! Выставьте, говорю, их на всеобщее обозрение, никто и не найдет! Так они одну чашу сунули в руку статуе Свободы, а вторую используют в качестве плевательницы в Бомбейском общественном туалете. Идеальная маскировка.

Японский божок торжествующе посмотрел на эфесбаньши и всполошился.

– Ой-ой-ой, только не бейте! Я все расскажу! С самого начала! В 754 году ихней эры сопровождающий отряд циклопов перевез Две Чаши с Мадагаскара на Филиппины…

Сердце Каверны радостно застучало: Ямумато начал излагать сведения, совпадающие с официальными разведданными. Следовательница быстро включила рукописца (который уже на третьей минуте допроса попросил или отключить его, или пристрелить) и откинулась в кресле.

67